Владимир Ильич Ленин - Страница 15

Мы двинемся
                        во сто раз медленней,
зато
        в миллион
                          прочней и крепче.
Вот этой
                мелкобуржуазной стихии
еще
       колышется
                          мертвая зыбь,
но, тихие
                тучи
                       молнией выев,
уже —
            нарастанье
                                всемирной грозы.
Враг
         сменяет
                        врага поределого,
но будет —
                     над миром
                                        зажжем небеса,
— но это
                уже
                       полезней проделывать,
чем
       об этом писать.—
Теперь,
              если пьете
                                  и если едите,
на общий завод ли
                                 идем
                                          с обеда,
мы знаем —
                      пролетариат — победитель,
и Ленин —
                   организатор победы.
От Коминтерна
                           до звонких копеек,
серпом и молотом
                                 в новой меди,
одна
         неписаная эпопея —
шагов Ильича
                         от победы к победе.
Революции —
                          тяжелые вещи,
один не подымешь —
                                       согнется нога.
Но Ленин
                меж равными
                                        был первейший
по силе воли,
                        ума рычагам.
Подымаются страны
                                    одна за одной —
рука Ильича
                      указывала верно:
народы —
                  черный,
                                белый
                                            и цветной —
становятся
                    под знамя Коминтерна.
Столпов империализма
                                       непреклонные колонны
буржуи
             пяти частей света,
вежливо
               приподымая
                                     цилиндры и короны,
кланяются
                  Ильичевой республике советов.
Нам
        не страшно
                            усилие ничье,
мчим
         вперед
                      паровозом труда…
и вдруг
              стопудовая весть —
                                                  с Ильичем
удар.

__________

Если бы
               выставить в музее
плачущего большевика,
весь день бы
                        в музее
                                      торчали ротозеи.
Еще бы —
                   такое
                             не увидишь и в века!
Пятиконечные звезды
                 выжигали на наших спинах
                                                    панские воеводы.
Живьем,
        по голову в землю,
                            закапывали нас
                                          банды Мамонтова.
В паровозных топках
                                    сжигали нас японцы,
рот заливали свинцом и оловом,
отрекитесь! — ревели,
                                        но из
горящих глоток
                           лишь три слова:
— Да здравствует коммунизм! —
Кресло за креслом,
                                  ряд в ряд
эта сталь,
                  железо это
вваливалось
                       двадцать второго января
в пятиэтажное здание
                                      Съезда советов.
Усаживались,
                        кидались усмешкою,
решали
             по́ходя
                         мелочь дел.
Пора открывать!
                             Чего они мешкают?
Чего
         президиум,
                            как вырубленный, поредел?
Отчего
             глаза
                      краснее ложи?
Что с Калининым?
                                 Держится еле.
Несчастье?
                     Какое?
                                  Быть не может!
А если с ним?
                         Нет!
                                 Неужели?
Потолок
               на нас
                          пошел снижаться вороном.
Опустили головы —
                                   еще нагни!
Задрожали вдруг
                               и стали черными
люстр расплывшихся огни.
Захлебнулся
                      колокольчика ненужный щелк.
Превозмог себя
                            и встал Калинин.
Слёзы не сжуешь
                                с усов и щек.
Выдали.
               Блестят у бороды на клине.
Мысли смешались,
                                  голову мнут.
Кровь в виски,
                         клокочет в вене:
— Вчера
                в шесть часов пятьдесят минут
скончался товарищ Ленин! —
Этот год
               видал,
                          чего не взвидят сто.
День
         векам